Шлюз «Ковчега» приближался. Его огромное распахнутое жерло, сквозь которое когда-то мог пройти, должно быть, целый фрегат, было радушно раскрыто – словно станция уже давно ждала их. Впрочем, может и так. Не зря у «Мнемосины» именно здесь была назначена знаменательная встреча.
- Первоначальное сканирование показало, что на борту станции, - «по крайней мере в этом секторе», мысленно добавил про себя Маркус, - живых форм жизни не обнаружено.
Он поморщился, оглядывая членов небольшой десантной группы. Всех их он выбрал сам. Младший лейтенант Хизер - его правая рука и постоянная опора; Лариса Полякова - наиболее одаренный хакер из тех, с кем Северну приходилось работать; трое элитных бойцов подразделения, до сего момента скучающих на «Мавигоне» без привычной телу и духу работы; и Джуниор, который оказался в группе высадки только из-за своего поганого характера и привычки лезть носом в чужие секреты. Не то чтобы Маркус хотел проучить его, но юнца полезно время от времени вытаскивать на свежий воздух. Кто знает, каких бед в четырех стенах могут натворить его бушующие гормоны.
Он бегло взглянул на распахнутую пасть шлюза, с трудом подавляя тревогу - едва ли их высадку можно назвать «прогулкой».
Маркус Северн остановился перед рассевшимися по своим местам оперативниками, за его спиной возвышалось кресло пилота - сегодня челноком управляла Хизер. Простая голосовая команда вывела над их головами нечеткое изображение станции, подернутое рябью неизвестно откуда взявшихся помех - голограмма изобразила их воздушно-транспортное средство небольшим квадратом, медленно приближающимся к точке стыковки. «Ковчег». Даже на схеме он казался необъятным, невероятно огромным и Маркус в который раз подивился тому, как до сих пор эту станцию не захватили силы Альянса. Еще более бредовым казалось предположение, что она висела в открытом космосе целых четыре года - так никем и не обнаруженная. Опущенные щиты, отсутствие сигнальных огней - «Ковчег» был мертв. Так же, как организация, создавшая его. Веселенькое место встречи выбрал Шепард, ничего не скажешь.
- Засечете Джона Шепарда - огонь не открывать. Для нас он союзник. Надеюсь, это вы уяснили. - он кивнул, задумчиво рассматривая яркие линии-коридоры и поверх них, проложенный компьютером маршрут, - Мы погрузимся на платформу, которая должна будет доставить нас в исследовательский отсек. В некоторых секторах корабля обнаружены пробоины, но мы скорректировали наиболее безопасный маршрут. Сканирование показало, что энергия в исследовательском комплексе до сих пор есть. И воздух, полагаю, тоже.
Он не стал говорить о том, что снимать шлемы, не убедившись в этом - вредно для здоровья. В конце-концов, он инструктировал не пятилетних детей, впервые оказавшихся на борту космического корабля. И без того переборщил с заботой - судя по скучающим лицам инженеров.
- Приготовиться к высадке.

Их немного тряхнуло при стыковке - как оказалось, шлюз был поврежден взрывом и обломки одного из истребителей застряли в механизме, мешая створкам закрыться до конца. Металлические зубы обломков оцарапали борт челнока, отзываясь в кабине натужным гудением, а несколько минут после, автоматическая система балансировки прочно скрепила их судно с «причалом».
Маркус покинул челнок одним из первых. Он ступил на длинный композитный мост, ощущая разницу в гравитационных полях - видимо, систему регулировки поля тоже знатно покорежило в результате столкновения. Он откровенно порадовался, что несмотря на все повреждения, система все еще работала - их скафандры не были приспособлены для длительных полетов в невесомости. Не нарушая царящей на корабле тишины, он двинулся к терминалу управления платформой, соединяющей отсеки станции подобно скоростному лифту. «Ковчег» был мертв. Но кто-то позаботился о том, чтобы наемником не пришлось долго ждать. Платформа оказалась на месте.

Когда очередные створки дверей, отсекающие десантную группу от передвижной платформы, закрылись, Маркус снова ощутил себя крысой, загнанной в лабиринт. Они оказались в длинном коридоре, выуженным из какого-то дешевого хоррора: коридор, практически полностью тонущий в зловещем сумраке, был освещен лишь несколькими неоновыми лампами. Впрочем, атмосфера, пригодная для жизни, здесь действительно сохранилась. Солдаты тут же поспешили избавиться от шлемов, под которыми все это время страдали от невыносимой жары (буквально через несколько минут после того, как отряд отбыл от причала в абсолютную тьму вагонетной шахты, у большей части скафандров отказала система «вентиляции»). Северн, немного подумав, последовал их примеру, отмечая с облегчением, что температура в исследовательском комплексе упала на несколько градусов ниже «комнатной». А ведь перспектива изжариться к чертям собачьим была вполне реальной.
Миновав комнату отдыха и лаборатории, они вошли в оранжерею. Она была огромна. Растения, подверженные бесконтрольному росту, заполонили весь зал, по своим размерам, казалось бы, не сильно уступающий шлюзу. Над этим тропическим лесом через все пространство помещения тянулись мосты, соединенные зеркальными дверьми со смотровой комнатой. Прихватив с собой Хизер и инженеров, Маркус поднялся туда, осматривая покрытые пылью терминалы.
- Утопично. - усмехнулся он, стирая пыль с одной из панелей, а следом, створки дверей с лязгом захлопнулись. Сработала аварийная блокировка - поверх стекла на оба входа опустились стальные переборки и сквозь грязное стекло Северн разглядел, как мечутся внизу трое его бойцов. Видимо, внизу с входами и выходами все было так же херово.
- Полякова? - спросил Маркус, то ли интересуясь, не её ли это рук дело, то ли побуждая её проверить состояние систем. Как говорили на старой-доброй Земле, дело пахло керосином. Но вместо резкого запаха топлива Маркус отчетливо различал запах дерьма - они слишком расслабились, решив, что мертвая станция добродушно примет их в свои объятия.

«Ковчег», много согласных, будто забивают невидимые гвозди в крышку метафоричного гроба. Но, красиво. Звучит. В принципе – выглядит тоже, точнее выглядело когда-то. Из иллюминатора виден полуразрушенный гигант, который не смог оправдать своего названия. Хах, его создатель явно любил переоценивать свои силы, или слишком тешил эго, беря библейский сюжет для организации с названием не обещавшим милосердного спасения. Никому, даже людям. И сейчас одиссея повторяется, другим составом, но по ту сторону, та же фамилия. Свет клином сошелся на Шепардах.
Хуже нет состояния подвешенности, когда чувствуешь подвох, но откуда прилететь удар – не ведаешь. С самого начала и сообщение и место встречи не вызывали ничего кроме внеочередного приступа паранойи, и не только у неё, судя по всему. Впрочем, у Маркуса своя голова на плечах и тугодумом назвать ни в коем случае нельзя, он явно понимает все риски, соглашаясь на столь приватное свидание. Только вот, следовало взять больше бойцов, хотя бы скрытым резервом. Почему-то женщина сильно, очень сильно сомневалась, что Джон Шепард будет обнаружен на этом кладбище. Никогда ранее, вроде бы, брата героини Галактики не замечали в любви к подобному позёрству.
  Посадка вышла не такой плавной, какой могла бы быть при фанатичном перфекционизме чернокожей молодой женщины. Резанувший бок челнока осколок, неприятным гулом прошёлся по ушным перепонкам, слава богу – кратковременно, и не причинив видимого вреда транспорту. По сути – легко отделались, если брать во внимание общее «убранство» забытой станции. Под ложечкой засосало ещё сильнее, стоило посадить шаттл.
- Нам повезёт, если мы его вообще увидим, - заметила Хизер, проверяя оружие и закрепляя пластины брони.
Покинув челнок одной из последних, сразу сверилась с датчиками давления и процентного содержания кислорода. Гравитация нарушена, но это полная ерунда, по сравнению с возможной полной разгерметизацией, что могло случится с большой долей вероятности, при чуть большей поломке шлюзовой системы. Перешагнув порог, между раззявленной пастью дверных пластин отделяющих док от основного комплекса, Хиз огляделась. Сомнения в присутствии тут Спектра пускали корни всё глубже и глубже. Миллионы мест для встречи тет-а-тет, целая Галактика, не одна тысяча уголков, включая удалённые колонии, но нет – из всего множества выбрана такая дыра, что соваться в неё маленькой и гордой кучкой просто немыслимо… Глупо!
«Ну, нет, в следующий раз я сама проверю каждую букву, приходящую на твой канал, прежде чем передавать послание тебе, Маркус», - твёрдо пообещала себе формальная правая рука главы «Мнемосины». Правда толку, как правило, от проверок мало. У ищейки Совета слишком много способов зашифровать сигнал так, что даже Серый Посредник зубы обломает. С другой стороны, она бы не дала боссу соваться сюда самостоятельно, без неё, предпочитая выполнять роль если не няньки, то какой-никакой подстраховки.
Несмотря на положительные показатели пригодности дыхания здешнего воздуха, оставались немало сомнений. Радиация. В той или иной степени есть на любой космической платформе, а вот неожиданное отключение жизнеобеспечения фатально. Впрочем, если такое произойдёт, забавно что системы продолжали работать до сих пор вообще, то запас в несколько секунд будет у всех, а тратить кислород в баллонах по меньшей мере неразумно. Выбирая меж двух зол, Мэри выбрала сомнительное удовольствие дышать без шлема. Пока можно. Справедливости ради стоит заметить, что без него дышалось гораздо проще, и голове не грозила судьба яйца в крутую. Хоть что-то.
Кивнув командиру, двинулась следом. Следующей остановкой стала просторная теплица-атриум. Тут время тоже хорошенько поиграло, судя по разросшейся фауне, подходить к которой совсем не желалось. Если верить всему тому, что говорят о павшей организации, то тут даже цветочки способны глотку вырвать. Ну, а если придерживаться банальной логики, то выжившие в таких условиях растения точно не способны генерировать чистый воздух. Занимательно, к каким мутациям приводит на них воздействие нуль-элемента? То, что этой дряни тут полно, Хизер почти не сомневалась, реактор-то явно повреждён.
- Полудурки, сующие руки в игрушки «Цербера», остались дома, - фыркнула женщина, кинув взгляд на инженера. Значит, основной ход перекрыт. Вентиляция, мягко говоря, не слишком удачная идея, по крайней мере рослые мужики туда просто не влезут. Тащиться же с минимум оружия, а то и вовсе без оного и сняв защиту? Ой, нет!
- Я могу попробовать, благо заряды не единственное чем я могу влепить, если возникнет необходимость. А по ту сторону попробую сдвинуть то, что мешает, хотя бы так, чтобы прошли остальные, - в принципе, в этом деле поможет только биотика, пусть на износ, да лучше, чем ничего. Разносить дверь в самом деле не лучшая идея, тут плюнь – всё посыплется.

Отредактировано Liara T'Soni (2014-07-25 16:33:07)

Маркус и сам не знал, что ожидал увидеть, но никакого чуда не случилось. Створки дверей, прикрытые изнутри и снаружи плотными металлическими переборками с лязгом раскрылись на несколько миллиметров и застряли, словно призывая наемников задержаться в смотровой еще ненадолго. Если бы не тот факт, что сканеры «Мавигона», постоянно обновляемые и корректируемые по последнему слову техники, предупредили о всяком отсутствии на корабле чего-либо ж_и_в_о_г_о, Маркус решил бы, что давние недруги решили сыграть с ними в увлекательные прятки. Впрочем - подумал он, рассматривая не слишком устаревшее оборудование в смотровой, следовало бы задаться вопросом: был ли у «Ковчега» свой собственный ИИ?
В ответ на неловкие извинения, Северн хмыкнул, переведя на Полякову взгляд уцелевшего, собственного глаза - в нем явственно читалась простая, не обремененная ложной снисходительностью мысль: Зачем мне вообще нужны инженеры, которые не способны взломать простейший дверной механизм?
- Принимаю сигнал.
Мужчина обернулся к терминалу голографической связи, ожидая увидеть там Шепарда, Арию собственной персоной, в конце-концов кого-то из правительства «Медиков», но никак не неизвестного...мальчишку? Его едва ли можно было назвать мужчиной. Молодой - это заметно не только по внешности, искажаемой мелкой рябью помех, но и по его манере держаться. Самоуверенность? Любопытство. Жестокость.
Неизвестный размышлял так, словно бы ему действительно н_р_а_в_и_л_а_с_ь ситуация, с которой вынуждены были столкнуться наемники «Мнемосины». Словно он долго планировал эту встречу. Впрочем, сам Маркус не изменился в лице. Сопляк его напрягал. Настолько, что ему хотелось незамедлительно переломать его тонкую шею голыми руками.
Улыбка неизвестного отдавала хладнокровной решимостью серийного убийцы, твердо вознамерившегося сжить наемников со свету - Северн предпочел бы, чтобы он не улыбался. Или, чтобы он вообще не имел рта, но голограмма упрямо игнорировала мрачные взгляды биотика. Он был не только болтлив, но и, должно быть, безумно любил театральность. Именно ею был насквозь пропитан почти лишенный гравитации шлюз; преданно поджидающая их платформа; тонущий во мраке общий коридор. По собственной глупости (или лучше сказать - сентиментальности?), стараясь сохранить память о давно минувших днях на Мендуаре, Северн добровольно вписал свое имя в список актеров. Сунул голову в петлю или пасть тигра - как вам будет угодно. А вместе с собой - подставил и шестерых оперативников, подчинившихся прямому приказу главы. В этот момент он усомнился в наличии в своей голове хоть чего-либо, смутно напоминающего мозги. Слишком много времени прошло - достаточно, чтобы старые друзья наконец стали по разные стороны баррикад.
На войне нет места милосердию - даже если того требует полузабытый кодекс.
- Сеанс связи завершен. - вежливо предупредил уже знакомый им голос и с заминкой в несколько секунд, поинтересовался: - Желаете передать ответное послание?
Маркус покачал головой, но спохватившись (не привык, должно быть, компьютер принимать движения за ответ), скупо выдохнул: - Нет.
Терминал погас, погружая наемников в обжигающий сумрак смотровой комнаты. Они получили ответы, но легче не стало.
Он не стал комментировать то, что было очевидно еще до стыковки со станцией. «Ковчег» - наверняка был самой очевидной ловушкой в гребанной истории всех очевидных ловушек, но в окончательную задницу их всех загнало лишь баранье упрямство командира.
Северн сжал челюсти так, что на его лице четко проступили желваки - первый признак молчаливого бешенства и неизменно следующей за ним жаждой убийства. Он стер с глазного протеза капли пота, насколько то позволила далеко не матерчатая обшивка перчатки боевого скафандра и одел шлем, который держал в руках все это время. Тихо щелкнул механизм, прочно скрепляя пазы брони. На экране тут же замигали красными точками датчики, истерично вопящие о повреждениях в системе регулировки температуры.
- Дерьмо. - процедил сквозь зубы наемник, обращаясь к своему инструментону. Общее состояние брони...тоже внушало смутные опасения. Не считая досадного происшествия с "кондиционером", тревожно сигнализировал о поломке генератор щитов, до сего момента молчавший, словно могила. И что-то подсказывало Маркусу, что на починку у них времени нет.
Связи с «Мавигоном» не было.
Ни для кого не было секретом, что Северн очень трепетно относился к собственному снаряжению. Его состояние биотик проверил трижды, за несколько часов до погрузки на челнок. И только теперь вспомнил, что один из инженеров корректировал системы жизнеобеспечения перед непосредственным выходом. Не нужно быть гением, чтобы сразу прочувствовать разницу между нелепой случайностью и диверсией, продуманной до мелочей. «Вот же блядь» - мрачно подумал он, раздраженно отключая мигающие на внутреннем экране шлема датчики. Угораздило же самолично влезть в самую жопу, чтобы потом лихорадочно думать, как из нее, черт подери, выбираться.
Вход в систему вентиляции, висящий у них над головой, Маркус осмотрел скептически. Достаточно узкая шахта вполне могла принять в себя женщин - благо, они были не слишком массивными. Пролез бы туда и Джуниор - не зря ведь тот еще дрыщ. Но наемник сильно сомневался в том, что сможет проделать тот же фокус.
Он огляделся еще раз, не обнаружив кроме шахты, дверей и треснувшего оконного стекла ничего мало-мальски путного. Ему захотелось выругаться еще раз, но Северн смолчал, прислушиваясь к гулу, гуляющему по станции. Станция, мать её, мелко дрожала.

Времени на раздумья у них не осталось.
- Полякова, надеюсь, план станции не выветрился из твоей башки. Ближайший к «Дриаде» комплекс - «Мантикора». Вентиляция должна вывести вас к соединяющей комплексы вагонетке. - биотик вывел многократно уменьшенную в размерах карту на свой инструментон, прочерчивая изгиб линии, соединяющей атриум с постами охраны. - Хизер, Джуниор, пойдете с ней.

Чувство вины сдуло одним только взглядом на неё одноглазого командира. Взамен росло другое, более родное и знакомое женщине чувство – дать с ноги в зазнавшееся рыло начальства. Полякова уже хотела было открыть рот и доходчиво объяснить командованию, что сим не есть её вина, как инструментон пискнул надписью: «Несанкционированный доступ. Перехват» и моментально за ним поспешила явиться в коридор голограмма мужчины. У которого не закрывался рот. Однако Полякова не обратила на него внимание, а поднялась на ноги, облокотившись на стенку, и высокомерно взглянула на Маркуса, выгнув бровь. Начальство стремительно теряло авторитет в глазах инженера, сравнявшись с авторитетом мальчика-подростка Джуниора.
- Тупые машины, - ругнулась Лариса после того, как программа закончила свое самовоспроизведение, а сканер показал, что сигнал шел аж с третьего комплекса этой огромной станции, причем с нескольких серверов разом. Явные следы искусственного интеллекта: только эта электронная мразь могла воспользоваться старой технологией RAID-массивов и сегментированием. Хитро, безумно хитро и дальновидно. Настолько, что хочется физически свернуть программе шею.
«Итак, придётся вывести из строя всё оборудование, на котором может даже теоретически храниться информация, даже временно, иначе падла легко себя воспроизведет заново», - по сути это значило, что миссия невыполнима. Судя по растениям, станция экспериментальная, следовательно, здесь свыше миллиона запоминающих устройств, которые вывести одновременно будет нереально, а последовательно – электронный мудозвон вряд ли будет дожидаться подобного развития событий.
Дело было дрянь. Лариса мельком взглянула на Маркуса, заметив по красным отблескам, что его костюм постепенно выходит из строя, но вряд ли эта солдафонская лошадь будет слушать инженера и, тем более, позволит ему что-то делать с его любимейшим и драгоценнейшим костюмом – только после смерти. И то, наверняка, Полякова услышит его истеричный вопль: «не трожь, паскуда!» с того света. Мальчики и их игрушки. Но если серьёзно, то вряд ли только у одного командира подпортились микросхемы в скафандре: через стекло было видно замешательство остальных бойцов. У самой Ларисы пока вылетела только система вентиляции, но вполне возможно, о каких-то повреждениях она ещё не знает. Сканирование было бы запущено, если бы не грубый оклик её начальства:
- Нет, - ответила она, - моя голова не дырявая, в отличие от некоторых, - от яда в этот немного судорожный для неё момент инженер не отказалась. В конце концов, понимание, что с этой станции они не выберутся полным составом, да и в принципе выбраться с неё при активном враждебном ИИ трудновыполнимо, потихоньку накатывало приступами паники. Чуть позже до неё дошло, что станция включила программу утилизации, а кабельные системы оказались слишком поврежденными, чтобы вести дальнюю работу с сервером программы через инструментон – сигналы просто рассеивались.
Лариса с нескрываемым беспокойством взглянула на Маркуса. Если искусственная скотина активна и достаточна разумна (а со скотинами по-другому бывает редко), то она будет прослушивать наемников – в голосовом и информационном виде. Рассказывать о возможностях, что предоставят ей более-менее уцелевшие системы «Мантикоры», нельзя, но женщина сомневалась, что тугодум, вроде её командира, сам додумается и не полезет на рожон, пока она будет рвать свои ягодицы на флаг Альянса, дабы отменить ему судный день и вывести альтернативным путем из этого проклятого комплекса.
Полякова вздохнула. На сентиментальности сейчас тянуло как никогда, но вместе с ней тянуло кого-нибудь избить.
- А он будет сидеть здесь тихо и не высовываться, пока умные тёти будут вытаскивать его жопу, - заместо Северна ответила Лариса, наплевав, что это вычитается ей из зарплаты. Нет, он ей и всей команде ещё должен будет, как минимум, бар с пилонами и азари им гарантирован.
- Не наделайте глупостей, tupoi kapitan ^{[сказала по-русски]}, - после этих слов она, с полным чувством власти и вседозволенности, притягивает рослого мужчину ближе к стене с люком вентиляции.
- Хизер, я передам на твой инструментон схему нашего пути, пойдешь первая: твои навыки будут нужны в первую очередь, - в конце концов, инженера вперед по шахтам пускать – примета плохая и в принципе маневр абсурдный. От неё толка там не будет до тех пор, пока они не выйдут к вагонетке, где уже начнется электроника.
- Джуниор, подь сюды, - она поманила его пальцем и, когда мальчишка подошел, начала хозяйствовать в его инструментоне, всё ещё свято чтя обед молчания. Через несколько секунд Лариса отпустила руку мальчика: на приборе были отключены все функции, кроме пассивного сканирования активности системы, что срабатывает автономно, без непосредственного подключения к комплексу. На самом деле пустить вперед разведчика было бы логичнее, но молодого духа материнский инстинкт напрочь запретил совать вперед батьки в пекло. – Будешь замыкать наш паровозик. Я буду ползти в середине, пытаясь добраться до управления.
«Пусть эта сука позанимается для начала со мной и моими жуками». И пока остальные товарищи осмысливали полученную информацию, а командир исполнял роль стремянки для Хизер, Полякова постаралась как можно быстрее подправить состояние скафандров группы, чтобы хотя бы система жизнеобеспечения в виде кислорода, давления, терморегуляции и прочих физических фишек работала уверенно и без нареканий.
- Отключите подачу кислорода для сбережения и активируйте фильтры, - в напутствие произнесла Лариса. Их хватит минимум на два часа – достаточно, чтобы ликвидировать риск выброса ребят в открытый космос, но при этом сохранить лютую долю запаса кислорода в костюмах.
Все мысли только о дальнейшем выживании. Потом уже можно будет заняться машиной, когда все возможное будет сделано.

Отредактировано Larisa Polyakova (2014-07-27 10:43:56)

Как и следовало ожидать, капитан рычал в самом прямом смысле этого слова – уж Полякова слышала это горловое недовольство в динамиках своего шлема – с таким звуком обычно закипает самые долгоживучие ненависть и самобичевание. Теперь она уверена, что пока они будут заняты постижением дао и азов кротовой жизни, этот человек будет ходить вдоль окна туда-сюда, как гималайский медведь в зоопарке при летней жаре, клетка которому жмет шею. Раздражение и речь капитана Лариса передразнила звуком «мимими» и языком, правда, не имея уверенности в том, что последний жест будет замечен командиром через отблескивающее стекло шлема. С некоторой досадой, она без проблем заскочила на плечи мужчины, не упустив удовольствие потоптаться на нем, и нырнула в зияющий темнотой тоннель воздуховода. Следом в зад ткнулся Джуниор, Полякова даже чуточку растерялась. «Мда. Нежности и трепетности к детям Маркусу не занимать».
- Дистанция между нами – метр, - оповестила негромко женщина, надеясь, что динамики достаточно четко воспроизведут её речь для товарищей. Хотела добавить и другие правила безопасности и поведения в шахте, но инструментон пискнул, оповещая, что подготовка ко взлому завершена и защита самого аппарата приведена в полную боевую готовность. В киберпространстве искусственного интеллекта нужно просчитывать любой шаг и лучшая защита – это защита, а не нападение. В этом бою слишком критична потеря прибора, через который ты делаешь все свои чертовы дела на протяжении черти сколько лет. Просто безумство: пренебречь им.

Пыли дохера. Не будь фильтров, инженер смогла бы оповещать о своем передвижении оставшуюся группу в смотровой строго периодичным громким чихом вперемешку с проклятиями и угрозами отодрать и станцию, и голограмму во все щели и сигналы. Мелкие частицы оседали плотным слоем даже на дисплей инструментона, фоном мешая слишком придирчивой к чистоте Поляковой прокладывать системный маршрут до панели управления хоть чем-нибудь, что было ближе и более-менее полезно в момент насущный. Бешенство – не лучший попутчик на миссии и самым ярким примером этого был никто иной, как Северн. «С кем поведешься, что ли?» Мелькнула мысль об увольнении, но, как сказывается, бывших не бывает, есть только без вести пропавшие и неопознанные тела.
Дисплей слабо загорелся, пискнув, что вновь маршрут был оборван. Маленькая искусственная падла продолжает ставить блоки на разных уровнях, словно бы строит лабиринт для подопытной мышки. Ясное дело, что проще сначала добраться и напрямую воздействовать на какую-либо систему, тем более контрольный пункт будет по пути. Через него, возможно, даже получится отключить не только программу утилизации, но и автоматический режим управления станцией, то есть лишить зазнавшегося ИИ дюжины ништяков в системе. Божественная перспектива, в обстановке темной шахты, выглядела довольно самонадеянно и утопично. Потому Лариса старалась сделать ещё какие-нибудь подкопы, дабы не остаться ни с чем в конце длинного и темного пути. Правда, окончился он весьма резко.
Прокатившаяся по станции ударная волна неслабо тряхнула цепочку, заставив инженера по итогу прильнуть к пыли, чтобы не раскачивать и не бить собственным телом тонкие стенки вентиляционной шахты – они имеют привычку не только проминаться, но ещё и обрываться с кронштейнов и несущих, которые держат их над фальшивым потолком какой-либо комнаты или, не дай боже сейчас, над пропастью между этими самыми комнаты. Ага, кто говорил, что стены в станциях, мать их, не полые? Никакой безумец не будет внутренности станции заливать сталью и прочим металлом – ничто иначе не поднимет их с точки сборки в открытый космос. Эффект пташки. Чертовы пташки. Одновременно с тихой руганью Ларисы, динамики зашумели, оповещая, что с другого конца пытаются передать информацию, только вот кто-то упорно «шумит» в радиосигналах, вряд ли настолько неуклюже их прослушивая. Специально. Собака. Тварь. Сука! Она просто зашипела в собственный микрофон, не желая лишний раз шуметь и подобным множить варианты произошедшего с ними. Лучшее – тишина в эфире. На том краю, по крайне мере, не будут лишний раз ломать голову, что происходит здесь.
«Сто пудов Маркус снова что-то потыкал по панелям, если, сукин сын, по ним не начал бить и разворачивать к ху...», - но не успела домыслить инженер, как следующим вполне ощутимым и слышимым взрывом шахту вновь затрясло. Очередную дозу тяжести и раскачки кронштейны не выдержали и начали звонко разрываться металлом над головами горе-разведчиков, а пару секунд погодя окончательно отпустили шахту в свободный полет. Срежет металла говорил о его разрыве – шахта под их весом прогнулась и начала лопаться в самых тонких и непрочных местах: там, где блоки скрепляли шурупами и прочими соединяющими приспособлениями. В итоге шахта всю троицу небрежно выблевала на пол второго атриума огромного комплекса. В черный, практически непроницаемый дым, под которым искрилось пламя.
- [И ругается она витиевато и смачно, но на древнеславянском]! Шлемы! - на одном выдохе протараторила женщина, подскакивая на груде мусора и пыли, пытаясь подальше отползти от языков пламени. Эта комната хоть и была не меньше смотровой, но, черт возьми, как давно здесь всё горит? Неужели системы безопасности не сра... «Срань. Ах ты чертова срань!» и Полякова ударила ладонью по стеклу собственного шлема. Злость от собственной тугодумности пробирала до самых костей, а времени на то, чтобы успокоиться и собраться не было. Именно поэтому она ненавидит выходить на задания, мать вашу! Быстрый осмотр показал, что выход находится в углу напротив. Красный индикатор на панели сообщал, что система защиты всё-таки сработала и заблокировала дверь, но подачи воды не было. Пересохли резервуары с водой? Да не в тот век живем, чертов мозг. Ярость. Не долго думая, Лариса схватила железный стол и, не боясь, что пупок развяжется, резанула со всей русской дури по потолку, где размытое в дыме и влажной пленки на стекле шлема маячило призрачное наличие трубопровода – спасибо обвалившейся шахте, что к чертовой матери смела фальш-потолок и открыла доступ к незащищенным системам.
Однако, не достать.
- Хизер! – Полякова откинула стол и показала пальцем наверх. Эти трубы надо разворотить так, чтобы ничего живого от них не осталось. Где-то там все ещё идет вода в соседний атриум с растениями, иначе они не могли, мать их, вырасти такими здоровыми без обильной влажности. Таким образом, хотя бы на одном участке затопив все водой, они могли отрезать огонь от себя на несколько минут, пока их враг не перекроет подачу. Этого будет достаточно, чтобы открыть дверь.
Пару секунд на осознание.
- Рядовой, где активность? – практически перелетая через обвалы и кучи мусора на пути к заветному выходу, крикнула русская. Ей надо знать, что коварная машина пребывает не здесь, иначе можно и не мечтать открыть эту дверь. А разбитое смежное окно в коридор сулит только распространением огня и полному отсечению остальной группы от самого быстрого пути к вагонетке. В ситуации, где время ограничено донельзя и мало ли, что ещё творится в другой части комплекса, подобное допустить никак нельзя.
Прикусив язык и нервно поморщив лицо от боли, Полякова прильнула к панели, как никогда быстро перехватив управление. Руки не тряслись – долгие годы работы в передрягах позволили получить заветный навык для любого алкоголика – но вот сознание лихорадило фоновым звоном в ушах. Ей казалось, что Джуниор ей ответил, но в шуме взрывающейся техники и лопающихся не понять чего в этом помещении заглушало любое звуковое присутствие людей. Время. Время. «Да открывайся же ты уже!».

Отредактировано Larisa Polyakova (2014-07-31 12:01:09)